Менахем Бейлис
Начало XX века в России ознаменовалось политическим кризисом. После революционных событий 1905 года наступила полоса реакции. В этой ситуации царское правительство делало все возможное, чтобы отвлечь подданных от крамольных мыслей любыми способами. И тому пример — так называемое дело Бейлиса.
12 марта 1911 года в Киеве пропал мальчик Андрей Ющинский, ученик духовного училища. Он встал рано утром, позавтракал, вышел из дома и направился в училище. Но там так и не появился, а домой не вернулся.
Полиция начала поиск потеряшки и вскоре нашла его труп. Вот выписка из протокола уголовного дела: «20 марта 1911 года на окраине Киева, в покрытой зарослями усадьбе Вернера, выходящей не отгороженной стороной на Нагорную улицу, вдали от построек, в одной из находящихся там неглубоких пещер на расстоянии 150 сажень от этой улицы был обнаружен труп мальчика. Труп находился в сидячем положении, упираясь спиной и головою на одну стенку и раздвинутыми в коленях ногами — в другую, противоположную, одной из ниш пещеры. Руки были подогнуты за спину и в кистях туго связаны бечевкой. На трупе оказалась только рубаха, кальсоны и один чулок. Там же, в пещере, на некотором расстоянии от
трупа лежал и другой чулок, а также фуражка и куртка. У ног трупа концами под ступнями находился кожаный кушак, а над головой были воткнуты в небольшие углубления в стене пещеры свернутые в трубку пять тетрадей. На кушаке и тетрадях имелись надписи — «ученика пр. класса Андрея Ющинского».
Пещера в которой нашли замученного Андрея Ющинского
Описать результаты судебно-медицинского вскрытия можно по причине большого объема заключения только кратко. Главное: раны на теле и голове были в виде уколов, частью щелевидные, овальные и треугольной формы, от двух до девяти миллиметров длиной. Также щелевидные повреждения оказались на костях черепа в тех местах, где не было прободения кости, сквозные же повреждения имели ромбовидную форму.
Первое вскрытие было произведено 22 марта городовым врачом Карпинским, и вывод был следующим: «Причиной смерти Андрея Ющинского следует признать острое малокровие от полученных им повреждений в количестве 45 с присоединением явлений асфиксии — воспрепятствования свободного доступа воздуха к воздухоносным путям». Повторное вскрытие, произведенное профессором Киевского университета Оболенским и прозектором Туфановым, результаты которого были отражены в двенадцати пунктах, ничего нового не добавили.
На самом деле повторная экспертиза была подтверждением версии властей о том, что было совершено ритуальное убийство: употребление евреями христианской крови для приготовления мацы, незадолго до еврейской Пасхи. Автором этой версии выступил министр юстиции Щегловитов.
Дело в том, что строптивая Государственная дума в феврале 1911 года начала обсуждение законопроекта об отмене ограничений в отношении евреев и в первую очередь об отмене черты оседлости. А этого высокопоставленные покровители многочисленных националистических организаций типа «Союз русского народа» или «Черная сотня» допустить никак не могли.
Схватка экспертов
По версии следствия, зверское убийство Андрея Ющинского было совершено в ритуальных целях. В качестве подозреваемого был выбран некто Менахем Бейлис. 39-летний приказчик, отец пятерых детей, показания против него дала некая Вера Чеберяк (к ее личности мы еще вернемся). Поводом к аресту Бейлиса стало то, что его сын Пинхус дружил с погибшим Андреем Ющинским.
Менахем Бейлис в кругу семьи
Для еще одной экспертизы был приглашен хорошо оплачиваемый властями профессор судебной медицины из Петербурга Косоротов. На основании его выводов было сделано заключение: «Бейлис обвиняется в том, что по предварительному соглашению с другими, не обнаруженными следствием лицами, с обдуманными заранее намерениями из побуждений религиозного изуверства для обрядовых целей лишить жизни мальчика Андрея Ющинского в расположенной по Верхне-Юрковской улице усадьбе кирпичного завода Зайцева, схватил игравшего там с другими детьми названного Ющинского и увлек его в помещение завода, связав Ющинскому руки и зажимая ему рот, умертвил его, нанеся колющим орудием 17 ран на голове, шее и в туловище, причинив поражение мозговой вены, каковые повреждения сопровождались тяжкими и продолжительными страданиями, вызвали почти полное обескровливание тела Ющинского».
На двадцать первый день судебного заседания началась жаркая схватка между экспертами — с одной стороны, фальсификаторами Косоротовым и прозектором Труфановым (Оболонский к тому времени умер), с другой — выступили добросовестные профессора лейб-медик Павлов и Кадьян. Именно они доказали, что убийство не было совершено в религиозных целях. «Наличие уколов не позволяет собрать кровь, так как наружные раны закрываются сгустками крови, дают закупорку в местах проколов». В результате судебного
следствия было принято мнение о том, что мальчика сначала привели в бессознательное состояние, потом удушили, а затем начали «собирать кровь». Причем это могла сделать группа маньяков.
Судебное разбирательство продолжалось несколько недель, к которому привлекли таких известных психиатров, как профессора В.М. Бехтерева и В.П. Сербского, выступивших на стороне защиты. И, наконец, решение суда присяжных: Бейлис невиновен!
Освобожденный из-под стражи, он не стал добиваться каких-то компенсаций, а тут же эмигрировал в США, где и закончил свой жизненный путь в 1934 году.
Убийца-женщина?
Справедливости ради стоит отметить, что не все стражи правопорядка собирались «плясать под столичную дудку». В их числе оказался и начальник Киевского жандармского управления полковник Александр Шредель, получивший указание от министра внутренних дел Петра Столыпина провести негласное расследование.
В свою очередь, шеф жандармов поручил разобраться в случившемся опытному сыщику — своему заместителю подполковнику Павлу Иванову. До него поиском убийц (сомнений в том, что в расправе участвовали несколько человек, не было) занимались начальник сыскного отделения полиции Евгений Мищук и следователь по особо важным делам Киевского окружного суда Василий Фененко.
Вначале в качестве приоритетной версии рассматривались корыстные мотивы: дескать, родной отец Андрея оставил мальчику банковский счет с приличной суммой денег. И вот отчим, переплетчик Лука Приходько, по сговору с матерью погибшего решил ими завладеть. Но в ходе следствия эта версия не получила подтверждения, и вскоре расследование получило политический окрас. К сожалению, когда в 1920 году историки попытались вернуться к этой криминальной истории, оказалось, что уголовное дело таинственно исчезло.
Однако поскольку прошло не так уж много времени, основные моменты удалось восстановить.
Итак, сыщик Иванов в первую очередь обратил внимание на окружение и знакомых семьи погибшего мальчика. И тут выяснилось, что вышеупомянутая Вера Чеберяк раньше жила по соседству с семьей Приходько, а Андрюша Ющинский дружил с сыном Веры, Женей. Но вот сама Чеберяк была личностью довольно интересной и подозрительной. Официально она была замужем за мелким почтовым служащим, но в криминальном мире Киева была больше известна как Чеберячка, или Верка-чиновница, содержательница притона для скупки краденого и сводная сестра известного вора-рецидивиста Петра Сингаевского по прозвищу Плис.
Вера Чеберяк с мужем и дочерью
Сыщикам удалось установить свидетелей, которые видели, как 12 марта Андрей Ющинский приходил к своему приятелю и просил его одолжить порох для его самодельного ружья. И якобы между мальчиками возникла ссора, во время которой Женя пообещал рассказать матери Андрея, что тот прогуливает занятия, а оппонент поклялся рассказать всем, что Вера Николаевна занимается скупкой краденых вещей.
Любопытны были показания и продавщицы винной лавки, расположенной под квартирой Чеберяк. Зинаида Малицкая якобы слышала днем 12 марта доносившийся сверху плач ребенка и какой-то топот, как будто с места на место переносили тяжелую вещь. Были зафиксированы и показания фонарщика Казимира Шаховского, который видел Андрея, играющего с Женей, причем мальчик был без пальто и книг, которые он мог оставить в квартире Чеберяк.
Хозяйку, ее брата, а также еще одного «туза» преступного мира Латышева по прозвищу Рыжий арестовали, но вскоре первых двоих, то ли по причине отсутствия прямых улик, то ли по указанию организаторов набиравшего обороты политического процесса, выпустили. Латышев же погиб при загадочных обстоятельствах — выбросился из окна кабинета следователя.
Верка Чеберяк и ее брат были расстреляны большевиками в 1919 году, правда, за что именно, неизвестно. Такая же участь постигла и главного организатора дела Бейлиса — министра юстиции Щегловитова.