Проводимые в июле-августе 1994 года операции на «МММ» (часть 6)
Контент только для 18+ Сайт MZK1.RU не пропагандирует преступный образ жизни и не побуждает к совершению преступлений. Мы освещаем происходящие и происходившие события так, как это было на самом деле. Каждый преступник должен нести наказание, согласно УК РФ.


Проводимые в июле-августе 1994 года операции на «МММ» (часть 6)

  • Другая История
  • 10. 5 августа — приблизительно до 10 августа (второе затишье)

    Второе затишье наступило в период после прихода налоговой полиции в офис и ареста Мавроди. Это был период, когда Мавроди надеялся, что его со дня на день выпустят.
    10.1 Исходная обстановка

    Фирма не работает, т.е. покупки-продажи акций не происходит, роста котировок — соответственно, тоже. Мавроди находится в изоляторе («Матросская тишина»). Вокруг офиса по-прежнему круглосуточная толпа. Днем она достигает 7-10 тыс. человек, по ночам остаются 2-3 тысячи. Появились палатки, биваки, люди ночуют на кусках картона и т.п.

    В офисе первые два-три дня круглосуточно находится отряд физзащиты налоговой полиции.

    Напряженность постепенно нарастает.

    Однако базовое мнение «в трудностях виновато правительство, а не фирма» — незыблемо. Окончательное и нерушимо закрепила это мнение сама налоговая полиция своими действиями 4 августа.

    Ситуация предельно очевидна.

    До 4 августа МММ работала, котировки с каждым днем росли, соответственно, с каждым днем приближался момент, когда появится возможность вернуть свои деньги.

    4 августа появляется налоговая полиция, арестовывает Мавроди, врывается в офис, после чего фирма не работает.

    Объяснений — кто виноват — уже не нужно никаких. Агитация делом — лучшая из агитаций.

    Поэтому с этого момента и до конца нашей работы мы поддержанием базового мнения не занимались. Оно уже было окончательно сформировано.
    10.2 Работа с личным составом налоговой полиции

    Поскольку опечатать фирму не удалось, физзащита налоговой полиции оставалась в здании в течение нескольких суток. Соответственно, не рассасывалась и блокирующая толпа в здании и вокруг него.

    Мы понимали, что видеть персонально в сотрудниках налоговой полиции наших врагов было бы ошибкой. Люди на работе, выполняют приказ сверху, и лично они ни в чем не виноваты.

    На этой основе строилась персональная работа с сотрудниками физзащиты. Пропагандистский тезис был «вы на работе, и мы на работе, вы делаете что вам приказали, а мы — что приказали нам, вам платит государство, нам — Мавроди, Как они там в верхах разбираются — их вопрос, а нам, простым людям, враждовать нечего».

    Конечным итогом было то, что к концу первой ночи пребывания бойцов физзащиты уже установился контакт. Бойцы стали снимать маски, мы их соблазняли чаем и кофе (и соблазнили наконец), ну и так далее.

    Установлению контакта способствовало то, что один из членов комиссии по выплате вкладчикам и один из бойцов физзащиты были знакомы по Афганистану. Дальнейшее в комментариях не нуждается.

    Бойцам мы рассказывали, чем мы тут занимаемся, что наша главная задача — не допустить массовых беспорядков и жертв. Рассказывались истории, как все происходило, как держали толпу в день сброса котировок, и пр. Объяснялось, зачем мы шли на тот или иной шаг 4 августа, и объяснялось — все это делалось потому, дорогие бойцы, что ваше начальство своими действиями могло спровоцировать беспорядки…

    В конце концов был установлен человеческий контакт и снята враждебность сторон. Бойцы прониклись уважением и к нам, и к нашим задачам.

    А через нас было сформировано определенное отношение к МММ в целом с одной стороны — и к собственному начальству к другой. «Надо же, мошенник Мавроди подумал о том, чтобы не было жертв, специальных людей нанял — а наши начальники очевидных вещей не видят…».

    Делалось это для того, чтобы в среде налоговой полиции возникло понимание — их собственные действия могут вызвать беспорядки, а также для того, чтобы бойцам физзащиты психологически было бы трудно начать силовые действия против людей, с которыми они вместе пили чай.

    Так или иначе, в дальнейшем агрессивных действий со стороны налоговой полиции уже не было. Как нам потом стало известно, попытки отдавать соответствующие приказы с более высоких уровней имелись, однако сами налоговики приводили контрдоводы, объясняли, что это вызовет беспорядки, и отказывались брать на себя ответственность за последствия (грубо говоря, требовали письменного приказа). Желающих подписаться под таким приказом среди высоких госчиновников не нашлось, и активных действий налоговой полиции по закрытию фирмы больше не было.

    Через два-три дня наряд налоговой полиции из здания был убран. К тому моменту его личный состав был нашей агитацией приведен в такое состояние, что вряд ли выполнил бы приказ на силовые действия, даже если бы он и поступил.
    10.3 Работа с экстремалами

    В обстановке затишья наибольшую опасность представляли одиночки, которым по каким-то причинам срочно нужны были деньги и они были готовы на самые отчаянные акции.

    Было понятно, что экстремальный акт одиночки мог:

    во-первых, сам по себе послужить отправной точкой для резкого скачка напряженности;
    во-вторых, быть использован как повод опять-таки для закрытия фирмы, что в дальнейшем привело бы к выходу на уже описанный сценарий возникновения беспорядков.

    Поэтому в данный период очень важно было не допустить возникновения разного рода актов одиночек.

    Наиболее вероятными были попытки самосожжения. Охрана была соответствующим образом проинструктирована, имела средства тушения огня, но главное — осуществлялось патрулирование прилегающей к МММ площади силами службы безопасности.

    Действительно, вскоре произошла первая такая попытка. Дело было ночью, и охрана справилась самостоятельно — агитацией в чисто «СБшно-милицейском» стиле. Из серии «ну давай, давай, тушить тебя не будем…» — и дальше рассказы о том, какие мучения ждут этого человека, когда он будет гореть.

    В результате попытку удалось предотвратить, но стало ясно, что такие ситуации могут повторяться, и далеко не на всех «черный милицейский юмор» подействует. Применять же силу для пресечения попытки можно было лишь в самом крайнем случае.

    Поэтому охране был отдан приказ немедленно оповещать нас о подготовке попыток самосожжения, а в группе было установлено круглосуточное дежурство «пожарных операторов».

    В их обязанность входило, немедленно по получении информации по рации от охраны, выйти в толпу и далее вести агитацию среди окружающих вкладчиков, с установкой — «акт самосожжения приведет к закрытию фирмы, мужики, вы хотите, чтобы МММ закрыли и мы все потеряли свои деньги, остановите его!». Расчет был — побудить вкладчиков своими силами пресечь попытку.

    Дежурные операторы в этой ситуации должны были действовать под видом вкладчиков. Для большей действенности, мы старались оставлять на дежурство женщин — чтобы более натурально выглядел призыв «мужики, остановите его». Не всегда это получалось по загрузке нашего персонала (имеется в виду дежурство женщин), но по большей части это выдерживалось.

    Действительно, далее были еще несколько попыток, которые удалось предотвратить именно таким способом.

    Мы понимали, что лучше всего, конечно, стараться не допускать даже возникновения попыток. Поэтому все наиболее активные и экстремально настроенные вкладчики по возможности выделялись из толпы, и «загружались работой». Обоснование — «фирма не работает, мы вам лично помочь вот сейчас ничем не можем, но давайте помогать друг другу вместе, и тогда все решим». Таким образом, например, несколько экстремалов были переориентированы с самосожжения на голодовку с требованием освободить Мавроди, и т.д.

    Аналогичная работа проводилась и с теми, кто уже попытался осуществить самосожжение — во избежание рецидивов.

    Удовлетворять требования экстремалов в данной ситуации было нельзя. Информация разнеслась бы мгновенно, люди бы решили, что угрозой самосожжения можно добиться решения своего вопроса, и у нас моментально возникла бы эпидемия экстремальных случаев.
    10.4 Комиссия

    Вторым направлением работы в этот период была комиссия (прием заявлений от пенсионеров и инвалидов).

    Хотя фирма не работала, но прием заявлений от вкладчиков, подпадавших под соответствующие критерии «выплат по старому курсу в порядке исключения», продолжался. Все шло точно так же, как шло бы в нормальной ситуации — принимались заявления, составлялись списки очередников, списки вывешивались для всеобщего обозрения. — имеется в виду, что каждый день появлялись очередные списки с очередными фамилиями.

    Все это, в глазах вкладчиков, служило наглядным и реальным подтверждением того, что МММ не собирается закрываться, и что трудности — временные. Соответственно, «ничего еще не кончено», и поводов для беспорядков нет.
    10.5 Союз акционеров

    Существует старый и незыблемый, веками проверенный армейский принцип — «солдат должен быть занят делом». Неважно, каким. Главное, чтобы не сидел без дела.

    Этот же принцип, при посредстве «Союза акционеров», был применен к вкладчикам — «вкладчик должен быть занят делом». Тогда у него не возникнет ненужных настроений.

    Для нас в этой ситуации именно это было главное. Каким делом будут заниматься вкладчики, и как — стояло на втором плане. Лишь бы их действия не спровоцировали беспорядков.

    Поэтому планы действий «Союза акционеров» разрабатывались ими самими. Единственное — они согласовывались, с тем, чтобы вовремя отсечь возможность возникновения побочных эффектов.

    Основным содержанием работы «Союза акционеров» были, естественно, разного рода митинги и шествия, а также оргработа — составление списков, и т.д. Все это очень неплохо загружает людей, что нам, собственно, и нужно было.



    
    

    Архивы


    Информационный портал www.mzk1.ru